Двоюродная сестра моей матери очень удачно вышла замуж за москвича с двухкомнатной квартирой.
Познакомились они случайно на базаре, где тетя Нюра продавала огурцы. Вот там между ними проскочила искра. Вскоре сыграли свадьбу, и тетка превратилась в москвичку. Родила через год сына Николая и успешно забыла о существовании родственников с деревни.
Сын Коля рос, а муж тетки спивался. Медленно, но уверенно. Вскоре его не стало, и родственница вспомнила о нас. В тот момент Николаю было немного больше двадцати, он самоотверженно трудился столяром на заводе,
а тетя Нюра, не привыкшая вообще работать, состояла на должности уборщицы на кондитерской фабрике.
Мама моя очень жалела родственников, все говорила, что им очень тяжело живется в столице. А те и зачастили к нам в гости каждый месяц ездить. Да если бы они были работящими да совестными. А так приедут, носом
покрутят и на этом вся помощь. А мама им и шашлыки готовит из наших поросят, и столы накрывает, еще и полный багажник пакетов заставляет.
Хочу отметить, что практически всегда они приезжали с пустыми руками. Это было весьма прискорбно, ведь полностью отображало отношение к нам. Дело не в захудалой коробке конфет и бутылке коньяка, а в самом
отношении к нам.
Однако, все со временем расставил по своим местам случай. Моя мама очень серьезно заболела и ей требовалось дорогостоящее обследование в столице. Я представить себе не могла, где мне взять такие деньги, поэтому решила сэкономить хотя бы на проживании. Попросила у брата и у тетки приютить нас на несколько дней.
И тут меня поверг настоящий шок. Я получила по почте прайс на «гостины» у родственников. То есть, за мою картошку, которую я им паковала в сумки, я должна еще и бабки платить?! Мой супруг долго смеялся, затем созвонился со своим товарищем. Тот без каких-либо вопросов разрешил нам остановится у него и его супруги. Невзирая на наличие маленького ребенка, Глаша очень по-доброму к нам относилась, успевала и приготовить, и поубирать.
Мы не приехали с пустыми руками. Взяли с собой сала, мяса, овощей и фруктов. Так эта семья не знала, как нас благодарить, ведь в Москве на такие продукты заоблачные цены. Даже за бензин супруг Глаши отказался брать деньги.
К счастью, диагноз мамы не подтвердился. Мы вернулись в деревню и зажили прежней жизнью. А спустя два месяца пожаловали наши родственники. Мама уже побежала в погреб, чтобы столы накрывать, но я остановила ее.
— У нас теперь на все такса. Ночевка – 500 рублей, еда – 400. Может баньку желаете – тогда с вас еще по 750 с человека. – сказала я не краснея. Тетка захихикала, а брат начал рассказывать, как им сложно выживать в
Москве.
— Ничего не знаю. Я на полном серьезе. – продолжала я.
Родственники психанули, залезли в машину и пропали до глубокой осени. Затем они созванивались с мамой по вопросу «лишнего» мешка картошки и лука. Но и тут я сказала, что все по тарифу. Разъяренная тетка бросила
трубку, сказав, что ей дешевле в Москве купить, чем в Тмутаракань переться.
А нам и хорошо. Живем в своей Тмутаракани и рады!
